Литературная страничка.

Один из таксистов Марселя написал у себя на странице Facebook:
Я приехал по адресу и посигналил.
Прождав несколько минут, я посигналил снова.
Так как это должен был быть мой последний рейс, я подумал о том чтобы уехать, но вместо этого я припарковал машину, подошёл к двери и постучал...
"Минуточку" - ответил хрупкий, пожилой женский голос.
Я слышал, как что-то тащили по полу.
После долгой паузы, дверь открылась.
Маленькая женщина лет 90 стояла передо мной. Она была одета в ситцевое платье и шляпу с вуалью, как будто из фильмов 1940-х годов.
Рядом с ней был небольшой чемодан. Квартира выглядела так, будто никто не жил в ней в течение многих лет.
Вся мебель была покрыта простынями.
Не было ни часов на стенах, ни безделушек, ни посуды на полках.
В углу стоял картонный ящик, наполненный фотографиями и стеклянной посудой.
"Вы бы не помогли мне отнести мою сумку в машину?" - сказала она.
Я отнес чемодан в машину, а затем вернулся, чтобы помочь женщине. Она взяла меня за руку, и мы медленно пошли в сторону автомобиля.
Она продолжала благодарить меня за мою доброту. "Это ничего" - сказал ей я - "Я просто стараюсь относиться к моим пассажирам так, как я хочу, чтобы относились к моей матери."
"Ах, ты такой хороший мальчик" - сказала она. Когда мы сели в машину, она дала мне адрес, а затем спросил: "Не могли бы вы поехать через центр города?".
"Это не самый короткий путь" - быстро ответил я...
"О, я не возражаю" - сказала она - "Я не спешу. Я отправляюсь в хоспис..."
Я посмотрел в зеркало заднего вида. Ее глаза блестели. "Моя семья давно уехала" - продолжала она тихим голосом - "Врач говорит, что мне осталось не очень долго."
Я спокойно протянул руку и выключил счетчик.
"Каким маршрутом вы хотели бы поехать?" - спросил я.
В течение следующих двух часов, мы проехали через город. Она показала мне здание, где она когда-то работала лифтером.
Мы проехали через район, где она и ее муж жили, когда они были молодоженами. Она показала мне мебельный склад, который когда-то был танцевальным залом, где она занималась будучи маленькой девочкой.
Иногда она просила меня притормозить перед конкретны здания или переулком и сидела уставившись в темноту, ничего не говоря.
Позже она вдруг сказала: "Я устала, пожалуй, поедем сейчас."
Мы ехали в молчании по адресу, который она дала мне. Это было низкое здание, что то вроде маленького санатория, с подъездным путём вдоль не большого портика.
Два санитара подошли к машине, как только мы подъехали. Они были бережны, помогли ей выйти. Они, должно быть, ждали её. Я открыл багажник и внёс маленький чемодан в дверь. Женщина уже сидела в инвалидной коляске.
"Сколько я вам должна?" - спросила она, достав сумочку.
"Нисколько" - сказал я.
"Вы же должны зарабатывать на жизнь" - ответила она.
"Есть и другие пассажиры" - ответил я.
Почти не задумываясь, я наклонился и обнял её, она держала меня крепко.
"Ты дал старушке немного счастья"- сказала она - "Благодарю тебя".
Я сжал ее руку, а затем ушёл.. За моей спиной дверь закрылась,
Это был звук закрытия еще одной книги жизни...

 

Конечная остановка

На остановке, на скамье, под проливным дождем
Лежал мужчина на боку..
Портфель стоял при нем..
Костюм приличный, сам не БОМЖ.
А возраст – шестьдесят.
А люди мокнут и бегут..
Быстрей хотят сбежать.
«Ты посмотри! Ну, пьянь, ну пьянь!»-
Сказала тут одна,-
«И где мне сесть?! Разлегся тут!
Нажрался прям с утра!»
И час, и два прошли..
Мужчина все лежал..
Косились люди на него,
И дождь сильней рыдал..
Куда загнал нас страх
За шкуры за свои?
Боимся к лежачему мы подойти…
Боимся, что пырнут ножом..
Иль «разведут» на деньги..
Иль заразимся нищетой..
Что стало с нами? Со мною и тобой?!..
А дождь все лил, смывая жизнь..
С небес и по лицу..
Один в толпе. Доцент. Звонок бы спас.
Инфаркт. Жизнь подошла к концу..

 

Бутылка портвейна разбилась о камень,
И сладкую влагу впитал чернозём.
Скажи, что мне делать с твоими руками?
Скажи, где другую бутылку возьмём?
Прости мне, что речи горячи и пылки,
Прости обороты с началом на «ё».
Ведь ты же не просто разбила бутылку —
С бутылкой ты сердце разбила моё.
Летят самолёты, плывут пароходы,
Привычной дорогой идут поезда.
И будут ещё за портвейном походы,
Но счастья не будет уже никогда.
Пускай ореол романтизма развеян,
Пускай нам уже не поют соловьи,
Но я не забуду бутылку портвейна,
Весну и дырявые руки твои.

Вадим и Валерий Мищуки.

 

Любил я женщину одну
Тому назад лет двадвать.
Но у нее был муж дебил,
И нам пришлось расстаться.
А может быть, не прав я был?
Ведь если разобраться,
Ну эка невидаль - дебил,
Так что ж теперь, стреляться?
Нет, видно, всё же прав я был,
Xотя обидно было.
А то б он точно нас прибил,
Чего возьмешь с дебила?
Игорь Иртеньев

 

Из вереска напиток
А может – не напиток
Сейчас и не проверишь - забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
А может быть – сгущёнки
А если и не слаще, то крепче всё равно!
В котлах его варили
А может быть – тушили
А может даже жарили, но точно не пекли
Малютки-медовары
А может – виноделы
А может – планокуры, а мёд из конопли
Пришел король шотландский,
А может – принц уэлсский
А может – хан монгольский, безжалостный к врагам,
Погнал он бедных пиктов
А может быть – ацтеков
А может – туарегов к скалистым берегам.
На вересковом поле
А может быть – свекольном,
А может поле минном, и очень боевом
Лежал живой на мертвом,
А может – коматозном,
А может быть – контуженном, но всё ещё живом.
В стране настало лето,
А может быть – не лето,
Но дождик прекратился, почти на полчаса
Зацвёл повсюду вереск
А может, и не вереск:
Сварить пытались мёду, а вышла колбаса
В своих могилках тесных,
А может быть – просторных
А может быть – трёхкомнатных, с раздельным санузлом
Малютки-медовары
А может – растаманы
Лежат и курят вереск, а мёд варить им влом.
Король по склону едет
А может волочится
По скалам головою, упавши из седла
А рядом реют чайки
А может – кружат мухи
А может, пролетает над морем камбала
Король глядит угрюмо
(Видать, ушибся больно)
И грустно размышляет: "Опять в краю моем
Цветет медвяный вереск,
А может – гладиолус
Но что бы не цвело там, а меда мы не пьем!"
Но вот его вассалы
А может быть – нукеры
А может – хунвейбины приметили двоих
Последних диких пиктов
А может - каледонцев
А может быть Мак-Лаудов, оставшихся в живых:
Старик – горбатый карлик
А может и не карлик
Искавший чью-то "прелесссссть" в печали и тоске
И очень странный мальчик
А может и не мальчик
С мохнатыми ногами, без пальца на руке.
Король на берег моря
А может быть – Лох-Несса
А может быть – Шанона привёл их на допрос
Но ни один из пленных
Не произнес ни слова
А может непечатно всё то что произнёс.
Король промолвил гневно:
А может быть – печально,
"По доброму не выйдет, обоих пытка ждет,
Покуда не сдадут нам
Все явки и пароли,
А заодно не скажут, как варят ихний мед!"
Палач принёс волынку
И заиграл "du hast mic"
Таких кошмарных звуков не слыхивал никто
Тогда старик промолвил:
"Заткните этот ужас!
Я, так и быть, со следствием сотрудничать готов!
Боится смерти старость
А может и не старость
Склероз заел, не .помню… мне сколько нынче лет?
Куплю я жизнь изменой…
А может быть – подставой…
А может, выдам тайну… А может быть и нет…
Давно б я вам ответил
На главные вопросы:
Что делать со страною, и кто же виноват
Но не могу при сыне
А может быть – при внуке
Но стыдно при ребёнке переходить на мат
Пускай его повяжут
А может быть - отпустят
А может, с аквалангом забросят в бездну вод,
Я научу шотландцев
А может даже русских
Варить из табуретки священный пиктский мед!"
Шотландский сильный воин
А может – добрый клирик
А может маг премудрый, а может – хитрый вор
Связал мальчонку скотчем
А может – просто сбросил
Ведь плавают все пикты примерно как топор
Над ним сомкнулись волны
А может не сомкнулись
А может быть в полёте поймал его орёл
Тогда старик промолвил
А может не промолвил
А показал всё жестами, чтоб лучше смысл дошёл:
- Послушайте шотландцы,
СкоттЫ из клана СкОттов
А может вы Мак-Дональдов коварный, злобный клан?
Мой план сработал точно
А может – безупречно
Вот только я не помню… в чём заключался план?
Я ждал беды от сына…
А может то племянник?...
Таким кольцо покажешь – с кольчугою сопрут
Не верю в стойкость юных,
А может – в мудрость древних
Я никому не верю: ведь все на свете врут!
А мне костер не страшен
А может быть и дыба
Я всё равно ни слова не пророню из уст!
Хотите – четвертуйте
Хотите – освежуйте
Но только не бросайте меня в терновый куст!
Пускай умрёт со мною
А может – не со мною
А лучше если с вами мучительно умрёт
Моя святая тайна
А может и не тайна
О том, какая гадость наш вересковый мед!"
(интернет)

 

Гордым легче - гордые не плачут
Ни от ран, ни от душевной боли,
На чужих дорогах не маячат,
О любви, как нищие не молят.
Широко раскрылены их плечи.
Не гнетет их зависти короста.
Это правда - гордым в жизни легче.
Только гордым сделаться непросто.

***

Гордых бьют, но гордые не плачут,
Только вы не верьте, что им легче.
Сильным духом жить нельзя иначе,
Груз забот, как небосвод на плечи...
Кто сказал, что в жизни Гордым легче???
Смелым быть - погибнуть первым значит!!!
Честь и благородство в грозной сечи -
Живота лишиться иль удачи...

Гордые не плачут словно дети,
Слезы в сердце ото всех скрывают.
Гордым тяжелее всех на свете!!!
Только этого никто не знает..

 

Если можно, то мне эспрессо,
новостей и немного денег,
путешествовать, меньше стресса,
больше нежности, без истерик.
Шоколадку, добрее утро,
вдохновения и улыбок..
если можно, давайте утку
запеченную или рыбу.
Дольше — молодость, позже — старость,
двух детей, или дальше — внуков..
и здоровья бы — вот подарок,
к черту — грыжу и близорукость.
а еще бы — побыть успешным,
и портрет хочу (лучше — в профиль)..
ой, простите меня, конечно,
замечтался…
мне — черный кофе.

Глеб Дебольский

 

ak_evg,
Ах что ж ты на одной остановился?
Гляди красавиц тут и там полно
И глаз бывалый оживиться
И зашевелиться "смычок".

Ведь женщина, она как скрипка
Над ней не нужно тяжело дышать
Возьми ее с игривою улыбкой
И продолжай играть, играть!

Я бы писал наверно бесконечно
Если бы не работы вал
Сейчас я вас покину не на вечно
И уезжаю я снимать отвал.

max7....

 

Отправил в холодный, зимний лес суровый модератор Яниса за клубничкой и велел с пустыми руками не возврвщатся.
Вернувшись, Янис не получает одобрения модератора - сварливый модератор недоволен , баян говорит ,мог бы чего посвежее принести ((((

Пока жена купалась в ванной,
Чтоб лучше вечером уснуть,
Муж по традиции недавней
Решил к соседке заглянуть.
Звонок условный сиротливо
В пустой квартире прозвенел,
Разочарованный мужчина
Вернулся в комнату и сел.
Ну.а из ванной в это время,
Как Шамаханская княжна,
Забот домашних скинув бремя
Вошла законная жена:
В грозящем лёгкости халате,
Стройна,упруга,молода,
Красива дьявольски и кстати
Чиста,как горная река.
Промолвил муж,вздыхая слабо
При виде собственной жены
"Была бы ты чужая баба-
Тебе бы не было цены..."
Букс В. М.

 

Утром я вышел в кухню.
Чайник на газ поставил.
Снег за окошком падал.
В шкафчике, на газете,
луковица лежала.
Глупая толстая луковица.
Барышня провинциальная.
Но две зеленые стрелки
у ней на макушке были.
Две зеленые струйки
фонтанчиком из нее били.
Снег за окошком падал,
крупка в окно хлестала.
В шкафчике, на газете,
луковица расцветала.
Луковица на газете.
Зеленая, как кузнечик.
Этакий Чипполино.
Луковый человечек.
Чай погуще завариваю.
С луковкой разговариваю.
Что-то ей, видно, ведомо
такое, что мне не ведомо.
Свое она что-то знает.
Знает, что снег растает.
А снег все никак не тает.
А луковица расцветает.
Ю.Левитанский

 

Человек переносит любую беду,
Он сгорает в болезненном жарком бреду,
И заносит его обезумевший снег-
Все равно переносит беду человек!
Но как трудно, как трудно бывает тогда,
Если рядом случится чужая беда!
Если кто-то страдает у вас на виду,
И, душой проникая в чужую беду,
Вы не в силах пройти стороною и прочь,
Но не в силах ничем человеку помочь!
Николай Рубцов

 

У зим бывают имена.
Одна из них звалась Наталья.
И было в ней мерцанье, тайна,
И холод, и голубизна.
Еленою звалась зима,
И Марфою, и Катериной.
И я порою зимней, длинной
Влюблялся и сходил с ума.
И были дни, и падал снег,
Как теплый пух зимы туманной.
А эту зиму звали Анной,
Она была прекрасней всех.
Д.Самойлов

 

Не знаю, как по Божьей смете
должна сгореть моя спираль,
но я бы выбрал датой смерти
число тридцатое, февраль.
И.Губерман